Сказки

Сказки совенка, записанные его учеником

Сказка 3. Как совенок нашел свою сказку

Сказку свою совенок нашел, разумеется, по запаху. Он уже давно был в безрезультатных полетах – ничего нет и нет, как будто все подходящие сказки с лица вселенной стерло. Восприятие у совенка крайне обострилось, как всегда бывает, когда долго не ешь и летишь по главным линиям мира. Он уже начал различать тончайшие ароматы миров, но все было не то. То сказки незрелые, дети совсем. То перезрелые – утиль настоящий, того и гляди, в космическую пыль у тебя на глазах рассыпятся.

И вдруг, когда совенок уже совсем отчаялся, откуда-то стал доноситься совершенно потрясающий аромат. Сказка самого лучшего качества. Потом совенок всех убеждал, что на его памяти это был первый такой случай. Просто фантастика какая-то, а не сказка. Совенок издал победный крик, и полетел к источнику запаха.

Место было странное, необычное. На вид было похоже на каньон. Собственно, в мире форм, если человеческим зрением смотреть, это и есть каньон. Но совиным восприятием было видно, как, подобно фонтанам и фонтанчикам, из разных мест каньона выбивались сказочные радуги. Именно они и источали столь привлекательный для совенка запах. Совенок был так рад, что стал неторопливо осматривать волшебную местность, забыв на время о своем голоде.

Стенки каньона были подобны грандиозным полотнищам, на которых возникали разноцветные картины с многообразнейшими сюжетами. Часть из них совенок не понимал, часть узнавал, как старых друзей, а некоторые были для совенка завлекательными находками. Их ужасно хотелось изучить, но они слишком быстро менялись на другие, не давали зацепиться. Ну и насмотрелся совенок в этот раз всякого! При появлении каждой картины начинала звучать своя музыка, мелодическая основа которой поразительно точно и совершенно непостижимо сочеталась с сюжетом развернувшегося полотна. Менялись также и запахи. Казалось, здесь есть полный ассортимент того, что только бывает во вселенной.

И вот, вдоволь налюбовавшись на пейзажи, совенок решился, наконец, попробовать на вкус одну из сказок. К своему огромному удивлению он обнаружил, что, несмотря на столь заманчивый запах, сказочного вкуса в ней очень мало. Слишком плотная сказка с низким содержанием волшебства. Это ввергло совенка в недоумение. Как же так? Откуда же берется тогда этот пленительный аромат? Совенок попробовал еще и еще. С тем же результатом.

Тут явно было что-то не так. Совенок не мог ошибиться – это была самая настоящая сказочная реальность. Тогда он предположил, что здесь, с поверхности мира, она затвердела и очень сильно уплотнилась, но, если прогрызть ход в глубину, там наверняка откроется более нежная и утонченная суть сказки.

Здесь заметим, что в сказке важна прежде всего правильная пропорция вкуса – то есть сказочной сути, и степени сформированности – ну, там, сюжет, герои, или действующие силы, и еще - есть ли во вселенной возможность для реализации этой сказки. Только такая сказка способна превращаться и по-настоящему путешествовать, только она может стать чем-то, что не осознано еще самой вселенной. Это, конечно, касается той части вселенной, которая существует во временах. А как раз там живут и развиваются сказки. Такие правильные сказки не знают смерти, они путешествуют из времени в безвременье и обратно, становясь чем-то другим. Они не утрачивают своей главной сути, по необходимости создавая из нее форму, и не теряют формы, так как могут из формы сделать суть. В этом им, кстати, помогает совенок, а также и другие подобные существа.

В общем, пропорция была явно нарушена, совенок быстро объелся, но удовлетворения у него не было. И все же он считал, что стоит докопаться до сути. Не мог он ошибаться. Где-то в глубине – настоящий клад.

Тогда совенок решил позвать проглотов – специальных голодных существ, которые способны есть «все подряд», а именно, не столь съедобную для совенка плотность. И проглоты пришли на помощь. Совенок им указал направление, в котором надо поедать сказки, и те принялись за дело. Долго они не могли насытиться – ненасытные они были от природы. Совенок шел за ними следом, и с каждым шагом, то есть, взмахом крыльев, убеждался в правильности своего предположения. Глубже шли более правильные сказки, но пока пропорция была все-таки не та.

В какой-то момент проглоты вдруг взбунтовались и сказали, что им надоело торчать в одной и той же дыре, есть дела и поважнее. Совенок понял, что концентрация сказочности критически усилилась – этого проглоты не любят. Он их без всяких пересудов отблагодарил за проделанную работу и отпустил по «своим делам».

Но, к огорчению совенка, все обстояло не так хорошо. Он надеялся отъесть оставшуюся не вполне гармоничную часть сказки своими силами. На практике оказалось, что ее еще очень и очень немало.

Совенок сидел в небольшом приятном зальчике, выеденном проглотами, и не без грусти размышлял, что ему делать дальше. Проглоты уже не вернутся – их таким не заманишь, а сам он явно не справлялся.

И вдруг тупиковая стена зала обрушилась, и оттуда вылетел точно такой же совенок. Просто один к одному. А вслед за ним как ветер ворвалась в зал самая что ни на есть сказочная суть высочайшей концентрации и стала пропитывать собой неполноценную в этом отношении плотность.

Выяснилось, что совенок-двойник нашего совенка столкнулся с противоположной сложностью. С той стороны сказки, откуда он в нее въедался, она была очень бесформенная, а сказочности было, наоборот, чересчур много. И, в свою очередь, второму совенку пришлось обратиться за помощью к другим специальным существам, которые способны поедать такую насыщенную вкусность большими порциями. Когда плотность стала увеличиваться, эти существа – кто это был, так и не удалось выяснить – оставили совенка, предоставив ему самостоятельно доводить до конца начатую работу.

И вот, наконец, осуществилось желание совят-двойников. Сказка стала совершенно гармоничной. Совята очень обрадовались, аж до некоторого помутнения рассудка, и принялись купаться в окружающем великолепии, перекусывая на лету то одной, то другой сказкой.

Наконец, совенок решил передохнуть и уселся в гроте, где повстречался со своим нежданным другом. Но тут оказалось, что другого совенка-то и нет. Ни то один совенок случайно, по чистому недоразумению, съел второго совенка – ведь все вокруг было одной сплошной наивкуснейшей сказкой, мог он и перепутать. Ни то, в силу такой всеподавляющей гармонии, они каким-то образом перемешались между собой, став одним существом. Все это остается неизвестным. Наш совенок по этому поводу отмалчивается. Хотя, может, он и сам не понимает, как это произошло.

Во время своего первого пира совята так изъели сказочную породу, что получился очень красивый лабиринт, точь-в-точь похожий на некоторые пещеры, только все это было самой совершенной сказкой, какие только бывают во вселенной. Потом совенок еще немного доделал некоторые залы, доводя красоту лабиринта до полной безупречности. Выработанную породу совенок законсервировал. Так получился довольно приличный запас сказочных консервов. Ими совенок питался теперь при перелетах через пустые миры. А также угощал своих друзей, чтобы те могли познакомиться с его сказкой, даже если и не могут попасть туда сами.

Вскоре совенок обнаружил, что сказка живет своей собственной жизнью. В ней стали появляться сами по себе залы, которых до этого совенок не видел. В каждом зале постепенно установился свой собственный микроклимат, отличающийся особенной сказочной реальностью. Все это необходимо было изучать, и совенок стал приглашать в свою сказку гостей из разных миров. Потихоньку залы заселялись волшебными существами, и исследовательский горизонт расширялся «день ото дня».

В своей сказке совенок всегда был сыт – то есть, ему не надо было ничего есть. Он питался от самого процесса путешествия внутри волшебного лабиринта. Выяснилось, что этот лабиринт пронизывает все известные совенку миры. Также во время путешествий были найдены новые миры. И еще оказалось, что все храмы имеют со сказкой совенка непосредственное сообщение.

Когда совенок осознал существование своей сказки, путешествовать стало очень удобно – и ему, и всем друзьям совенка.