Луна сегодня:

Центр изучения традиционных культур "Древо Мира"

Сказки

Сказки совенка, записанные его учеником


Сказка 1. Кто такой храмовый совенок

Когда-то совенок не был совенком. Был он и человеком, а было и такое, что он - котенок. Всего и не вспомнить.

Родился он вместе с рождением вселенной, и по сути он - одна из ее бесформенных эманаций. Он всегда был тем, что напрямую путешествует от одного эпицентра жизни во вселенной к другому, от центра одного мира до другого.

Раньше мне это объяснение о происхождении совенка всегда было непонятно. И я часто спрашивал его, что все это значит и как это понимать. Совенок говорил, что обязательно как-нибудь покажет мне одну хорошую штуку, которая все сама по себе объясняет. А пока - не до того совенку, занят.

И вот, однажды совенок прилетел и сказал очень серьезным голосом, что у него, наконец, появилась «свободная минутка» для показа своей автобиографии. Не знаю почему, но у меня прямо мороз по коже пошел. Совенок сделал вид, что ничего не заметил, и начал собираться в путешествие. Вскоре мы вылетели.

Летели мы на луну, пока перед нами не открылся вход в сказку. Когда мы вошли, пейзаж вокруг не изменился - просто все вдруг стало сказочным, и это было очень заметно. Мы находились в очень привлекательной дикой местности, испещренной множеством каньонов. Совенок потихоньку начал снижаться, и вскоре мы приземлились в одном из каньонов и дальше пошли пешком.

-Мы идем к озеру, - пояснил совенок, - озеро - это я его так называю, хотя никакой воды там нет. Просто похоже чем-то. Впрочем, эту штуку у вас в мире можно встретить и в виде озера в том числе. Сам я предпочитаю ее видеть как туман, когда я присел где-нибудь у обрывистого края плато, а подо мной – чаша с туманом. Не каждый туман является тем озером, которое я хочу тебе показать. Но сейчас мы идем именно туда, куда надо.

Совенок каким-то образом умел находить озеро и распознавать его среди различных форм. В этот раз он не стал рассказывать, как он это делает.

-Все равно ничего не поймешь, - небрежно отозвался совенок на мои приставания о способах идентификации и ориентации.

И продолжил свое повествование.

-Ты много раз меня спрашивал о моем происхождении. Я не мог тебе ничего толком объяснить. Есть вещи в мире, на которые человек не может посмотреть простым взглядом. Он слишком мал, чтобы вместить в себя такую бездну. История моего происхождения – как раз одна из таких вещей. Но есть способы увидеть, как бы подсмотреть. Для этого нужно смотреть не напрямую своими глазами, а с помощью специального фильтра. Этот фильтр передаст твоим глазам только ту часть бездны, которую ты сможешь созерцать. Конечно, при таком способе получается много искажений, он не совсем точен. Но точнее и не бывает. Вообще, об этом никто ничего не может знать наверняка. Так что смотри осторожней, эта бездна - крайне опасное зрелище.

-Этот фильтр-линзу я называю озером из-за двух свойств, - объяснил далее совенок, - непостижимая как у озера глубина, и невозмутимость глади как у озера. На поверхности глади появляются картины того, что скрыто в непостижимой глубине.

С одной стороны каньона, как указал мне совенок, появился вылаз на плато. Мы здесь присели, и совенок продолжил рассказывать.

-Когда люди смотрят на бездну через озеро, они могут увидеть четыре разные картины. Большинство людей видит образы своей собственной жизни, но как бы посторонним взглядом, взглядом наблюдателя. Это обычно их расстраивает, так как они отчетливо осознают в этот момент тщетность своих усилий, бессмысленность своих надежд, а также истинную цену самим себе. Она всегда оказывается не такой высокой, как представляется человеку. Часто люди так огорчаются из-за этого знания о себе и своей жизни, что обижаются на озеро. Называют это все ерундой, которую нет смысла знать. Людей, стремящихся к чему-то большему, начинают считать выскочками, отлынивающими от работы простого труженика. Но сами они теряют мир в душе. Им теперь всегда придется обманывать самих себя и всю жизнь доказывать себе, что они - важные птицы.

Тут совенок усмехнулся собственному каламбуру про птиц. Он любил поважничать и делал это со смаком. Вздохнув, он добавил:

-Общаясь с людьми, приходится перенимать их замашки. Не всегда это что-то стоящее и приятное. Просто это язык людей, и ему надо обучаться для адекватного общения с ними. Знал бы ты, как сложно пользоваться всеми этими приемчиками, чтобы выразить вещи таинственные и несуетные. Да, в общем-то, и не получается «по-настоящему». Все равно замечают, что ты - птица другого полета. Перестают общаться. Да, ладно уж, - тут совенок рассмеялся, видя мое удивление по поводу таких подробностей из своей личной жизни.

-Другие люди, - продолжал, отсмеявшись, совенок, - видят в озере всепоглощающую темноту, и тогда она их поглощает без остатка. Третьи видят бесконечный свет, и сгорают в нем в одно мгновенье. Что происходит с этими людьми на самом деле, точно неизвестно, - совенок стал совсем серьезен и продолжил, - я встречался с озером много раз, и знаю на собственных перьях, сколь велико притяжение бездны и какое безразличие к существованию охватывает каждого, кто смотрел на нее слишком пристально. Так что этих людей понять я все же могу, хотя.., - тут совенок задумался и после некоторой паузы произнес, - хотя, на мой взгляд, чего-то стоит только видение четвертых. Надеюсь, тебе выпадет именно оно. Заодно ты сможешь что-то понять и о моем происхождении. Сейчас мы поднимемся на плато. Там ты будешь смотреть на туман. Мы прошлись по дну каньона потому, что я очень люблю такие прогулки и не хотел упускать случая, раз мы здесь. А теперь – пойдем наверх.

Мы начали подниматься по довольно пологому вылазу с небольшими скальными участками. Выйдя на плато, пересекли его до края другого каньона, не теряя высоты, и оказались над чашей тумана, про которую рассказывал совенок вначале.

-Садись и смотри, - сказал совенок, - а я пока полетаю поблизости.

Я сел. Туман был живой. Я смотрел на него, не отрываясь, хотя ничего, кроме тумана, видно не было. Сначала меня переполнила какая-то радостная безудержная сила. Затем окутало тяжелое оцепенение. Потом все прошло. Я не отрывал взгляд от тумана, но ничего, кроме тумана, по-прежнему не было. Правда, мне до этого не было никакого дела. Я сидел совершенно неподвижно, не меняя позу, хотя понял это намного позже. Сейчас я почему-то совсем забыл, что мне надо на что-то смотреть и что я сижу. Вдруг наступило утро, и прилетел совенок.

Немного отдышавшись, совенок взволнованно заговорил со мной:

-Ну как, ты ее видел?

 Я пожал плечами. И только тут мне пришла в голову мысль, что прошло несколько часов и все тело затекло. Я встал, чтобы немного размяться, и когда снова присел на свое ночное место, тумана уже не было. Странно. Он исчез совершенно незаметно. Совенок повторил свой вопрос.

-Я видел только туман, - сказал я, не понимая, кого «ее» я должен был видеть.

Теперь я сидел и прислушивался, как просыпается мир. Мне захотелось спеть песню, и, только я начал, как вокруг защебетали птицы. Мне захотелось потрогать небо, я поднял ладони вверх, и на меня упало несколько капель дождя из ясного неба. Сложив ладони у губ, я дунул на них и услышал, как приближается ветер. Заметив, чем я занимаюсь, совенок шутливо предостерег меня:

-Только не надо злиться, грозы сейчас не хочется. Грозу лучше ночью смотреть.

И тут я опять вспомнил:

-Слушай, совенок, а куда делось время? По моим подсчетам, прошло несколько часов, но я точно знаю, что ничто на свете не может меня заставить усидеть на одном месте столько времени. И почему, пока был ночной туман, все во мне было неподвижно, только туман, и все. А сейчас есть столько всего разного, и оно все время движется прямо через меня.

Вдруг ко мне пришла шальная мысль. Я набрался смелости и крикнул совой. К моему восторгу, откуда-то снизу тут же отозвалось несколько сов. Совенок покачал головой.

-Ты как маленький. Хотя для первого раза это простительно, - и далее он пояснил, - ты видел туман, который скрывает образы мира. Если правильно смотреть, то очень хорошо видно, что весь мир наполнен, но в нем нет ни форм, ни времени. Туман тебе помог это осознать. Туман тебя защитил и помог увидеть то, на что нельзя смотреть глазами. Теперь ты думаешь, что видел только туман. Но на самом деле ты смотрел в глубину мира через туман. Это и есть озеро. Для тебя это первое знакомство с ним. Не забывай, что озеро все-таки искажает. Нужно очень много раз с ним встречаться, чтобы внутри тебя накопилось что-то такое, из-за чего ты никогда уже не сможешь потерять сути своего знания. Но пока ты еще слишком поглощен временем своего мира, и часто думаешь, что ничего, кроме него, больше и не существует.

-Я, в противоположность тебе, всегда сомневаюсь в существовании мира, в реальности его форм, - продолжал совенок, - я часто забываю, что можно быть просто совой, просто летать над каньоном и думать, что это и есть сам мир. Часто для меня время тумана – безвременье – более истинно, чем время, в котором живут миры. Но это тоже неправильно. Принято верить, что есть равновесие. Когда-нибудь, созерцая озеро, ты сам это увидишь: целую бесконечность как один миг ты созерцаешь это непостижимое равновесие, - видимо, чтобы смягчить серьезность, с которой он говорил эти слова, совенок решил немного пошутить, - да и чем еще можно заниматься на самом деле?

Так произошло мое первое знакомство с озером, внесшее некоторую ясность в историю происхождения совенка. И, хотя я так и не понял до конца объяснение моего друга о том, как это время миров уравновешивается безвременьем, в тот раз мы не стали обсуждать эту тему подробнее. Мне показалось, что дальнейшие разговоры только запутают меня, да и совенок явно не был настроен «беспечно пощебетать» по вопросам философских парадоксов.   

Из рассказов совенка я знаю также следующее.

Когда совенок осознал существование проявленных форм, он решил, что он - житель храмов и еще тот, кто знает, как найти храм. Сам он очень часто менял свое обличье и являлся в храмах в виде разных существ.

Он видел очень много миров. В одном из них он познакомился с совами, и эти благородные и мудрые существа очень понравились ему. С тех пор он принял форму совы и для себя, чтобы упростить выбор, чем быть в том или ином мире. Но способность к превращениям не утратил. Часто можно его встретить и в других видах.

Совенок всегда молод, так как его полеты происходят в той части вселенной, где нет времени, и «пока» он летит, его сущность забывает о том бремени, которое накладывает на существа жизнь в некоторых мирах. Шелуха старения слетает, сгорая во вселенских ветрах.

В одном из храмов он познакомился с кошкой. И тут же понял, что кошки - самые прекрасные и совершенные существа, каких ему доводилось встречать. Он даже влюбился. От этого и сам превратился в котенка, и с тех пор многие знают его как котенка.

Как-то, будучи человеком, он так описал свое путешествие.

Со всех сторон омывают меня бескрайние воды времени. Шаг – и обволакивает непроницаемой пеленой новое время – новый мир вокруг и новый ты сам. Забвение. Череда несвязанных фрагментов.

Стою. Смотрю пристально, созерцаю. Внимаю звукам необъятности вокруг. Пристально помню себя. Ни до, ни после – не существует. Только этот мир, только этот я – до тех пор, пока еще могу вслушиваться в необъятную мглу времени. Пока стою. Одно малейшее движение изменит все. Забвение снова.

Вот картинка. Откуда она взялась? Сижу у огня. Пока огонь горит, мне нет дела до набегающих и разбивающихся о невидимую стену волн времени. Стена - на линии тьмы и света.

Огонь чуть меркнет.

Кто-то приходит, подносит огню дрова. Огонь разгорается ярче. За нашими спинами - шум набегающих волн. Неторопливо заводим беседу.

Кто-то приходит еще. Все повторяется. Стена все более непроницаема – между светом и мглой океана времени.

Огонь снова меркнет. Никто не приходит… Должно быть, стена слишком плотная, и огонь ниоткуда не виден. Иду за дровами. Там мир. Он прекрасен. Мне надо лишь только удержать картину: где-то горит огонь, я должен вернуться туда, там меня ждут.

 Храмы расположены по всей вселенной в разных частях пространства и времени. И сразу, как совенок осознал существование времени, он стал отыскивать храмы и исследовать тамошние миры.

С удивлением совенок обнаружил, что многие существа заблудились в мирах и не помнят ни своего происхождения, ни того, как их забросило в ту или иную часть вселенной. Для многих из них время является непреодолимой враждебной сущностью мира. А некоторые даже считают, что нет ничего за пределами форм. Особенно в этом отношении удивили совенка люди в нашем времени. Он с трудом нашел здесь храм. Как это произошло, расскажет другая сказка.

Познакомившись с людьми поближе и приняв подобающую – человеческую – форму, совенок попытался на собственном опыте исследовать, что является причиной такого забвения.

Нет, им не двигало ни сострадание, ни любовь к этим ничего не помнящим существам. Вот что привлекло его любопытство исследователя. Он нашел храм, и этот храм был как одинокий корабль в пучине странного мира. Как же существует такой мир, где большинство людей не поддерживает огонь в храме? – спрашивал себя совенок.

Тогда он отправился в этот мир, запасясь сказочными консервами (что это такое – вы узнаете из другой сказки), и узнал о нем то, о чем нет нужды рассказывать. Люди это знают лучше.

Оказалось, то, что для совенка - просто обычное дело, для людей является чудом. А в чудеса здесь никто не верит. Сказки, мол. Нечего нас ими кормить. Все это очень возмутило совенка, так как он знал, что ничего, кроме «сказок» не существует, и, напротив, сам этот мир был какой-то болезненной фантазией. С тех пор пространства, в которых он путешествует, совенок стал называть «своей сказкой» - так одиноко ему было в этом мире. А еще сказкой называется замкнутая единица существования, независимая от места и времени. Сказки рождаются из огня и путешествуют в мирах.

Итак, совенок живет в сказочной реальности. Ею он и питается. Как происходит его питание, точно никто не знает. Принято считать, что он съедает созревшие сказки и превращает их в новые, каких еще не было. Он помогает сказкам обрести новое существование, а сам процесс превращения сказок наполняет совенка силой для его полетов и исследований.

Совенка интересуют только вкусные зрелые сказки, как и вас могли бы заинтересовать только спелые, несгнившие и не поеденные червяками плоды. Он отыскивает их везде, где бывает, и такие готовые к преобразованию сказки, зная совенка, охотно отдаются ему на съедение. Даже с нетерпением ждут, как развернется сызнова их сказочная сущность.

В тех мирах, где совенка знают хорошо, принято рассказывать ему сказку перед вылетом. Это что-то вроде утреннего кофе.

Увидев столь бедственное положение людей, совенок стал помогать другим жителям здешнего храма в организации экскурсий в свою сказку. Он придумывал много хитростей, как сделать, чтобы каждый смог там побывать и вспомнить о своем настоящем происхождении. Тогда бы этот мир засиял всеми волшебными цветами как новенький, и любой имел бы возможность посещать и другие чудесные миры.

Зачем это совенку? Во-первых, почему бы и нет. Ведь он видел много миров, где все обстоит именно таким образом. Во-вторых, он очень ценит красоту, и любит поучаствовать в создании красивой сказки. Есть и еще одна причина – совенок терпеть не может, когда храмы приходят в упадок и миры рушатся. Это просто противно его природе. Ведь он - храмовый совенок. И он знает, что как бы ни свирепствовал ветер, он лишь ярче раздувает огонь. Надо только, чтобы кто-то этого хотел, чтобы кто-то, как и он, любил этот огонь и умело его поддерживал.


Сайт управляется системой uCoz